Library.Ru {2.5} Литературные имена




Читателям Литературные имена Н. Н. Берберова

Нина Николаевна БЕРБЕРОВА


Величайшим счастьем я считаю тот факт, что я была одна, и ценила это. Я смогла узнать себя рано и продолжать это узнавание долго. И еще одно обстоятельство помогло мне: не нашлось никого, на кого я смогла бы опереться, мне нужно было самой найти свою жизнь и ее значение. На меня иногда опирались люди. И как-то так вышло (впрочем, как и у многих людей моего века), что мне в жизни «ничего не перепало». Так что я никому ничего не должна и ни перед кем не виновата. Мне кажется, я никого не беспокоила собой и ни на ком не висла. И, благодаря здоровью, не слишком заботилась о самой себе. Мне давно стало ясно, что жить, и особенно умирать, легче, когда видишь жизнь как целое – с ее началом, серединой и концом. У меня были мифы, но никогда не было мифологии. Говорю это по праву долголетия.

Н. Берберова. Из предисловия ко второму изданию книги «Курсив мой»

Ее судьба, в которой было всякое – и голод, и беспорядочные связи, и настоящая любовь, даже две, и «проживание на оккупированной территории» во Франции, и тяжкое зарабатывание хлеба в газете, – все-таки эта судьба выглядит триумфальной.

Дмитрий Быков. Долгая жизнь



  Ресурсы интернета

Биография и личность Нины Николаевны Берберовой

А. Немзер. Быть вместе и уцелеть
Неотменяемое место в истории русской словесности Нина Берберова заняла рано и неожиданно. 22 июня 1922 года она вместе с Владиславом Ходасевичем покинула большевистскую Россию. Двумя месяцами прежде Ходасевич сказал ей, что «перед ним две задачи: быть вместе и уцелеть». Двадцатилетняя девчонка поняла и поверила. «Если бы мы не встретились и не решили тогда „быть вместе“ и „уцелеть“, он несомненно остался бы в России – нет никакой, даже самой малой вероятности, чтобы он легально выехал за границу один».

Елена Дружинина «Мы не в изгнании, мы – в послании»
Нина Берберова рано начала писать стихи, мечтала их опубликовать и стремилась попасть в общество поэтов. Она преклонялась пред поэзией Блока и оказалась первой, кто пришел поклониться ему в день смерти. Много позже она написала книгу, посвященную его жизни. Послереволюционная жизнь в Петербурге, судя по мемуарам современников, была полной фантасмагорией. Творческая интеллигенция, чтобы физически выжить, сбилась в единый отряд и жила в общежитиях Дом Литераторов и Дом Искусств. Нина Берберова пришла в Дом Искусств на Мойку, 56, чтобы вступить в Союз поэтов, председателем которого был Николай Гумилев.

Елена Старцева. Три встречи с Ниной Берберовой
Ответы Нины Берберовой на вопросы о её жизни и творчестве. Сентябрь 1989 г.

Дмитрий Быков. Долгая жизнь
Ее очень любили – это факт. Как жизнь. И, как с жизнью, с ней страшно было расставаться. А у тех немногих, на кого ее очарование не действовало, что-то явно было не в порядке: возможно, просто завидовали тем, кому она действительно принадлежала.

Дмитрий Быков. На бушприте
Из книги: Вместо жизни:очерки, заметки, эссе. – М.:Вагриус, 2006. – 463 с.
Вот в чем главная проблема Берберовой: при несомненном личном обаянии, при массе привлекательнейших качеств – сострадательность, априорное уважение к людям, нежелание нагружать их заботой о себе – именно личности ей как раз и не хватает. Блок говорил (Горький записал), что мозг – уродливо разросшаяся опухоль, безобразный зоб, избыточный орган; может, и личность – тоже непременно болезнь, обязательное наличие патологии? Берберова до тошноты нормальна, до ужаса современна, больше всего она боится старческих навязчивых идей – и потому спешит меняться, меняться… а в процессе этого спасительного самоизменения совершенно растрачивает то, что было изначальной ее личностью. Вот почему на этом пути она обречена оставить и Ходасевича. Даже он, циник, умевший безжалостно-трезво смотреть на себя и на людей, в конце концов испугался жизни и сдался перед ней, перестал выходить из дому, часами раскладывал пасьянсы… а Берберова никак не могла вечно ждать катастрофы. В ее натуре было – выйти из дому навстречу катастрофе: вдруг поможет самоизмениться? Она сварила Ходасевичу борщ на три дня – деталь, скорее всего выдуманная эмигрантами, – и ушла. И оставила его с борщом. Вот как бывает между сознающими себя людьми.


Иван Толстой. Не ждавшая Годо: К столетию со дня рождения Нины Берберовой
Программа «Поверх барьеров» на Радио Свобода
Бойкости Берберовой можно было позавидовать. Все вопросы она решала сама: «Я никогда не ждала Годо», – говорила она, намекая на бездействующих героев знаменитой пьесы Сэмюэля Беккета.


Феликс Медведев. «Хочу увидеть то, что оставила в юности». Встреча с Ниной Берберовой перед ее приездом в Советский Союз
– Вы встречались со многими выдающимися людьми. Кто оказал на вас наибольшее влияние?
– Нет, я на этот вопрос не могу ответить. Книги, вероятно.
– Значит, не люди?
– Но книги, с которыми я встречалась: книги Джойса, Пруста, Кафки, книги Андре Жида, книги современников, моих или старших современников-писателей. Другого влияния я не чувствовала. Ну, Ходасевич, вероятно, потому что мне было двадцать, когда ему было тридцать шесть. Конечно, он оказал на меня влияние, но я бы особенно не придавала большого значения этому.
– Вы сказали, что для вас главное люди, а теперь получилось, что главное все-таки книги?
– Люди не влияли, они просто интересны.


Феликс Медведев. «Мой успех в Москве – это чудо». Провожая Нину Берберову в Америку
...Теперь всё позади: обласканная, обцелованная, обдаренная, ошеломленная, она улетела в маленький поднъю-йоркский Принстон. Профессор в отставке, вдова Ходасевича, поэтесса, автор знаменитых романов, любимейшая во Франции, читаемая во многих странах Европы «железная женщина», одна из первых познавшая секреты русского масонства, великолепная, простите, старуха, для многих принстонцев просто Нина. Для всех нас – Нина Николаевна Берберова.

Роберт Багдасарян. Нина Берберова: «Я происхожу из двух различных миров…»


Юлия Богуславская. Нина Берберова
Что же касается ее решительности, то как-то она мне сказала, что всегда принимала серьезные решения при необходимости выбора с ощущением собственной силы, энергии и свободы, даже если это решение не приносило внешнего благополучия, а совсем наоборот.

Омри Ронен. Берберова (1901–2001)
В семидесятые годы какой-то «выездной» советский поэт не нашел для нее более подходящего подарка с родимой земли, чем медная иконка, вроде той, что привез ей в декабре 1942 г. из оккупированного Смоленска С., «герой нашего времени», описанный в «Курсиве» в главе «Черная тетрадь». Н.Н. с наслаждением рассказывала, как озадачен был добрый человек из богомольной брежневской Москвы, когда она ему посоветовала: «Это вы лучше подарите моей уборщице, а не мне».
Того квадратного окошечка билетной кассы, в очереди к которому всю жизнь стоял Иннокентий Анненский, она не боялась, а когда ей почудилось, что очередь движется слишком быстро, то перестала спать, решив, что отоспится уж там на месте. Однако ее увезли в больницу в полном упадке сил, и врачи объяснили ей научно, что спать человеку необходимо в любом возрасте. После этого она прожила еще пятнадцать лет, ветреная, чуть сгорбленная Геба, всех читателей дружески посвящавшая в свою базаровскую тайну вечности и гроба («Пусть ваши ведают потомки, — / Своих иметь не довелось»)


«О странностях любви» Нина Берберова
Видео. Одесский литературный музей. Автор и ведущая Елена Каракина.

Статьи о творчестве Нины Берберовой

Нина Берберова. Письмо Мстиславу Добужинскому
О романе «Последние и первые»
Ваш отклик на «Посл. и Пер.» имеет единственную цену. Мне особенно радостно, что Вы, сквозь многочисленные мои недостатки – незрелость, неуклюжесть, подражательность и пр. и пр. – полюбили смысл вещи. Сейчас я на нее смотрю, с высоты 2хлетняго срока, как на очень несовершенную – почти неудавшуюся. Но оправдание мое в том, что я не могла ее не написать – она много лет меня томила.


Евгений Витковский. Почерк Петрарки: Эссе (О книге Н. Берберовой «Курсив мой»)
Книга писалась Берберовой долго, и в ней можно проследить немало внутренних противоречий, того, что можно бы назвать двойным стандартом в отношении к людям. Так, например, не единожды назвав Поля Валери в числе величайших писателей XX века («Как бы марксистски ни рассуждал современный француз – для него Валери всегда будет велик...» и т. д.), она затем фактически «уличает» его в мелком снобизме, опираясь на более чем странное письмо... Бабеля.

Евгений Витковский. Против энтропии
Если ранняя проза Берберовой и была скрыто-подражательной (в ней над рассказами тридцатых годов так и витает тень Зощенко, а над «Чайковским» тень «Державина» Ходасевича, о чем уже было сказано и больше говорить не стоит), то в одном ее ценность очевидна: на ней оттачивалось перо для будущего «Курсива», к которому нам снова необходимо вернуться.

Андрей Вознесенский. Инфроман
О книге Нины Берберовой «Железная женщина»
Я назвал бы ее инфроманом, романом-информацией, шедевром нового стиля нашего информативного времени, ставшего искусством. Это увлекательное документально-страшное жизнеописание баронессы М. Будберг – пленительной авантюристки, сквозь сердце которой прошли литературные и политические чемпионы столетия   как-то: М. Горький, Уэллс, Локкарт, Петерс и другие. Подобно своей утесовско-лещенковской тезке, она была отважной Мурой литературных и политических салонов, держала мировую игру, где риск и ставки были отнюдь не меньше. Она ходила по канату между Кремлем и Вестминстером.


Олег Коростелев. Книга «Люди и ложи» и ее автор
Эта книга написана не столько историком, сколько современником, со всеми вытекающими из этого достоинствами и недостатками. Отсюда многочисленные неточности, но и редкая осведомленность и редкая же популярность у читателей.
Далеко не все историки могут щегольнуть таким, например, оборотом: «как мне говорил Керенский…», и уж тем более не все решатся использовать такие непроверяемые факты в качестве аргумента в строгом исследовании. Другое дело – современник, мемуарист, интуитивно ощущающий достоверность или недостоверность тех или иных высказываний собеседника. В книге Берберовой оба ее дара – мемуариста и историка – проявились в одинаковой мере.


Сергей Костырко. Выжить, чтобы жить
О книгах Нины Берберовой «Железная женщина», «Курсив мой» и повести «Аккомпаниаторша».
Берберова уверенно чувствовала себя чуть ли не во всех жанрах – стихах, прозе, эссеистике, литературной критике, но, похоже, самые важные и дорогие для себя мысли она приберегла для книг, написанных в виде документального повествования.
Читателя «Железной женщины» не должна обманывать скрупулезность Берберовой-документалиста, – перед нами, по сути, роман. Здесь нет никакого противоречия, ибо факт сам по себе нем, внятным, осмысленным его делает только сопоставление, только сориентированность на ряд других фактов. Не факты выстраивают в документальном повествовании мысль, а скорее художественная мысль строит из фактов сюжет и образ.


Ж. Нива. Бесстрашная Берберова
О романе «Курсив мой», новеллах Нины Берберовой
Новеллы Нины Берберовой пользовались успехом. Их терпкий перезвон легко слушать. Кислота их тона проглатывается залпом, как стаканчик джина, от расхожей «достоевщины» по спине пробегают легкие мурашки. Пристрастие к пограничным между нормальностью и безумием психологическим ситуациям, к заплесневелым душам, раздавленным стыдом, злопамятностью, ненавистью к себе – все это выливается в болезненную, навязчивую интонацию, еще усугубленную мрачностью стиля. Из кн.: Ж. Нива «Возвращение в Европу. Статьи о русской литературе». М.: Изд-во «Высшая школа». 1999


Александр Зайцев. Рецензия на книгу Н. Берберовой «Александp Блок и его вpемя»
Эта обманчиво маленькая книжка ведет себя, как самая запpавская книжища. Собиpаешься пpоглотить ее за вечеp, а последнюю стpаницу закpываешь только чеpез неделю. И вовсе не потому, что трудно читать. Что-то в нее заложено такое 2 какое-то пpедохpаняющее устpойство (блок?!) – что не позволяет пеpемолоть ее без особых цеpемоний.

Грузман Генрих. Нина Берберова и музыка Чайковского
Нина Берберова написала биографию великого русского композитора Петра Ильича Чайковского и пробудила немалый интерес среди эстетствующей европейской публики к своему сочинению и предмету своего творения. Подобный резонанс должен казаться странным, ибо детище Берберовой нельзя назвать украшением серии «Жизнь замечательных людей», ни в дореволюционном павленковском издании, ни в советском горьковском варианте. Оно не соответствует канонам хронометрического жизнеописания, дающим жанровую специфику биографического описания, ни по форме, как некоего переходного продукта между строгим историческим изучением и вольным беллетристическим изложением, ни по содержанию, где неординарная личность показана в качестве вариации эпохи или зеркала общества.

Галерея

Портреты разных лет, титульные листы книг, фото с мужем Владиславом Ходасевичем в Сорренто (1925)


Фотопортреты Нины Берберовой и издания её книг


Фотографии Нины Берберовой


Три портрета Н. Берберовой, фото обложек её книг, изданных на русском и иностранных языках


Библиография

Берберова Нина Николаевна. Сочинения. Библиография


Википедия




Нина Николаевна Берберова (1901–1993), русская писательница, поэт, литературный критик, одна из самых ярких представительниц эмигрантской литературы первой волны. Это необыкновенная, притягательная личность с удивительной судьбой. Нина Берберова пережила революцию, голод, эмиграцию, войну, оккупацию. И что же? «Я нахожусь в центре тысячи возможностей, тысячи ответственностей и тысячи неизвестностей. И если до конца сказать правду ужасы и бедствия моего века помогли мне: революция освободила меня, изгнание закалило, война протолкнула в иное измерение», – пишет она в предисловии к книге «Курсив мой». Это человек, «способный выучить шведский язык перед туристской поездкой в Швецию, но также способный и оставить больного мужа, который уже ничего не мог ей дать» (С.Д. Довлатов. Письма к Андрею Арьеву). Берберовой нравилось, когда её называли «Железная женщина», как героиню ее романа о баронессе М. Будберг, сама же она говаривала о себе и резче: «чугунная».

Нина Берберова родилась 26 июля (8 августа) 1901 в Санкт-Петербурге. Отец ее, Н.И. Берберов, происходил из старинного армянского рода, проживавшего в Нахичевани (под Ростовом-на-Дону), в 1917 занимал пост чиновника по особым поручениям при министре финансов. Мать, Н.И. Караулова – из семьи русских, тверских помещиков. Нина Берберова получила хорошее домашнее образование, училась в гимназии, окончила Археологический институт и историко-филологический факультет Донского университета (1920). Десятилетней девочкой она мечтала стать поэтом, а в четырнадцать была представлена Анне Ахматовой и Александру Блоку. В двадцать присутствовала на заседании поэтической студии «Звучащая раковина», руководимой Николаем Гумилевым, а в двадцать один уехала в эмиграцию с Владиславом Ходасевичем. С 1923 г. они жили у М. Горького: в Саарове под Берлином, в Мариенбаде и в Соренто. В мае 1923 г. в берлинском журнале «Беседа» были помещены ее стихи, а свои первые гонорары как переводчик она получила за романы Ш. де Лакло, Р. Роллана.

В 1925 г. Берберова и Ходасевич поселились в Париже. Союз Нины с Ходасевичем продолжался 10 лет. Но даже после расставания они поддерживали тёплые дружеские связи до его смерти в Париже в 1939 г. Вспоминая годы, прожитые вместе, Нина Берберова писала:

«Сделав свой выбор за себя и за меня, он сделал так, что мы оказались вместе и уцелели, то есть уцелели от террора тридцатых годов, в котором почти наверное погибли бы оба. Мой выбор был он, и мое решение было идти за ним. Можно сказать теперь, что мы спасли друг друга».

Она являлась сотрудником и постоянным автором газеты «Последние новости» до ее закрытия в 1940. В 1928–1940 опубликовала серию рассказов «Биянкурские праздники» которые вместе с романами «Последние и первые» (1930), «Повелительница» (1932) и «Без заката» (1938) определили репутацию Берберовой-прозаика. В откликах критики отмечалась близость прозы Берберовой «хорошо расчищенным садам французского романа» (В. Вейдле) и вместе с тем серьезность ее попытки создать «образ эмигрантского мира в его эпическом преломлении» (В. Набоков). Тема бездомности, осознанной не как трагедия, но как неизбежный удел человека 20 столетия, звучит в цикле рассказов «Облегчение участи», печатавшегося в 1930-е годы и в 1948 вышедшего отдельным изданием. В 1939 на русской сцене в Париже была поставлена ее пьеса «Мадам», переведенная на чешский, немецкий и английский языки.

Во время второй мировой войны жила в оккупированной Франции вместе со вторым мужем Николаем Макеевым. После войны была редактором литературных страниц парижского еженедельника «Русская мысль», где в 1948–49 был напечатан ее репортаж из зала суда о деле невозвращенца В. Кравченко.

Еще до войны Берберовой были опубликованы две книги документально-биографического характера («Чайковский, история одинокой жизни», 1936, «Бородин», 1938), оцененные как явления нового литературного качества: роман без вымысла, или, как писал Ходасевич, «творчески увиденная» биография, строго держащаяся фактов, однако освещающая их со свободой, присущей романистам.

В 1950 переехала в США. В Америке Нина Николаевна начинала жизнь заново. Пришлось учиться английскому языку, вождению автомобиля, университетской жизни в кампусе. Восемь лет прожила в Нью-Йорке, работала в архиве. С 1958 преподавала русский язык в Йельском университете, позже стала профессором литературы. Преподавала в Принстонском университете, входила в редакцию альманаха «Мосты» (Мюнхен, 1958–68). В этот период она занимается исследованиями в области теории литературы, литературоведения, литературной критики.

Не раз заявляя о своей нелюбви к пережевыванию прошлого («Кому нужны мертвецы? Только мертвецам»), она написала мемуары – «Курсив мой». (опубл. впервые в Лондоне и Нью-Йорке на англ. яз.; 1-е рус, изд. Мюнхен, 1972: 2-е доп. изд. Нью-Йорк, 1983). Это главный труд её жизни, выдержавший несколько изданий с последующими поправками и дополнениями. «Я пишу сагу о своей жизни, о себе самой, в которой я вольна делать, что хочу, открывать тайны и хранить их для себя, говорить о себе, говорить о других, не говорить ни о чем, останавливаться на любой точке, закрыть эту тетрадь, забыть о ней, спрятать ее подальше… Я беру на себя одну всю ответственность за шестьсот написанных страниц и за шестьсот ненаписанных, за все признания, за все умолчания. За речь и паузы. Все, что здесь пишется, пишется по двум законам, которые я признала и которым следую: первый – раскрой себя до конца, и второй – утаи свою жизнь для себя одной» (Н. Берберова).

В 1986 выходит нашумевшее исследование «Люди и ложи. Русские масоны XX века». Как признавала сама Берберова, она написана не историком, а лишь современником описываемых событий. Изучив русские масонские архивы в Париже, Берберова поместила в книге, помимо очерков о масонстве в России и в эмиграции, составленный ею биографический словарь (666 имен).

Среди наиболее значительных работ Берберовой – книга «Железная женщина: Рассказ о жизни М. Закревской-Бенкендорф-Будберг, о ней самой и ее друзьях» (Нью-Йорк, 1981). А. Вознесенский в предисловии к советскому изданию отметил неточность жанра этой книги: «Я назвал бы ее инфроманом, романом-информацией, шедевром нового стиля нашего информативного времени, ставшего искусством. Это увлекательное документально-страшное жизнеописание баронессы М. Будберг – пленительной авантюристки, сквозь сердце которой прошли литературные и политические чемпионы столетия – как-то: М. Горький, Уэллс, Локкарт, Петерс и другие». (Андрей Вознесенский. Инфроман).

В 1971 Берберова вышла в отставку, но продолжала жить в Принстоне до 1990. Берберова являлась почетным доктором Миддлбери Колледжа (1983) и Йельского университета (1992), кавалером ордена Почетного легиона (1991). Обширный архив Н. Берберовой, включающий переписку с И. Буниным, З. Гиппиус, Д. Мережковским, А. Куприным, М. Цветаевой и др., хранится в библиотеке Йельского Универстиета.

В 1989 Берберова впервые за 67 лет побывала на родине, посетила Москву и Ленинград. Ей был оказан горячий прием.

Последние годы жизни, омраченные тяжелой болезнью, Берберова провела в Филадельфии. Она скончалась в 1993-м, слабая и признанная, всего добившаяся и резкая до последней минуты. Еще год в окнах ее дома, согласно последней воле, горел свет. Что она хотела сказать этим поступком? Может быть, просто, свет – чтобы помнили. Или в этом более глубокий смысл?







О портале | Карта портала | Почта: [email protected]

При полном или частичном использовании материалов
активная ссылка на портал LIBRARY.RU обязательна

 
Яндекс.Метрика
© АНО «Институт информационных инициатив»
© Российская государственная библиотека для молодежи