Library.Ru {2.6}Лики истории и культуры




Читателям Лики истории и культуры Жан Бодрийяр «Общество потребления. Его мифы и структуры»

 ЗНАКИ ИЗОБИЛИЯ: ЗАМЕТКИ НА БУДУЩЕЕ

Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. – М.: Культурная революция, Республика, 2006. – 269 с. – (Мыслители 20 века)

«Сведите природу к естественным отправлениям, и человек окажется животным: его жизнь больше не будет стоить ничего».
В. Шекспир, «Король Лир»

Интересно: до прочтения Бодрийяра жизнь подкинула мне еще один эпиграф, из гущи своей. Я невольно подслушал рассуждение юного продавца: «Снял угол. Теперь только матрас и комп купить. А что еще нужно?»

Эту книгу Ж. Бодрийяр создал в конце 60-х, в еще доинтернетовскую эру, хотя «комп» уже помянул, – как идеальную модель существования в обществе потребления (дальше – ОП), то есть бытия в мире вещей и людей, ставших знаками, – и бытия, таким образом, вполне виртуального.

Итак, сначала общеизвестное. Устойчивый экономический рост 60-х годов породил в западном обществе эйфорию. Правда, и тогда не все верили в то, что современные технологии обеспечат удовлетворение потребностей любого и каждого. Уже тогда иные возражали резонно: и сыр в этой новенькой мышеловке не бесплатный, и сама мышеловка довольно тесная.

Студенческие волнения мая 1968 года в Париже, такие внезапные и такие бурные, подтвердили это. На белых одеждах ОП, этой осуществленной идиллии, появились первые неприличные пятна.

Этим пятнам и их происхождению и посвятил свою и грустную, и едкую книгу Жан Бодрийяр.

Что такое пресловутое ОП, автор говорит на первой же странице (и возможно, вполне на века): «Обществом потребления является то, где не только есть предметы и товары, которые желают купить, но где само потребление потреблено в форме мифа» (с. 3).

Сразу оговоримся: Ж. Бодрийяр рассматривает не столько потребности «естественные», сколько именно те, благодаря которым (согласно Шекспиру) мы и делаемся людьми. И эти потребности, доказывает он (впрочем, не он первый, и далеко не первый!) имеют природу социальную. Собственно, они присущи не нам, а обществу, которое нам их властно (хотя порою исподтишка) навязывает.

Ничего нового в этом, как будто, нет. Разве что, в духе постструктурализма, Бодрийяр называет эти потребности «знаками» социального статуса и модуса, так сказать, вивенди.

А новое здесь начинается вот с чего.

Во-первых, Бодрийяр развенчивает миф об ОП как ОБЩЕСТВЕ ИЗОБИЛИЯ. О каком таком изобилии может идти речь, если подавляющее большинство его членов ощущает вечный, неутолимый голод потребителя, ведь нужно непременно купить то и то, съездить туда и туда, быть в курсе того и того, чтобы «соответствовать», то есть быть конкурентоспособным и успешным членом общества, а не лохом, лузером, отстоем, «селом».

Так что, если кто и знал довольство от изобилия, так это люди палеолита, которые даже крышей над головой не очень-то заморочивались.

Итак, при всем своем внешнем богатстве ОП алчет и жаждет, и насытиться ну никак не может просто по определению, потому что само же, как тело – экскременты, производит все новые и новые потребности (в виде моды, гаджетов и т. д.), – чтобы производство, это сердце стальное, золотоносное, не смело остановиться! Само общество питает этот голод, подчас обманывая себя, подхлестывая его все новыми имиджевыми играми, захламляя планету отходами, заставляя расточительно выбрасывать еще совершенно пригодные к употреблению вещи, – во имя эйфории потребления. Эйфории, похожей на гонку белки в колесе и на аппетит тяжелого диабетика.

Во-вторых, неумолимый француз развенчивает основную социальную идею апологетов ОП, согласно которой насыщение товарами, изобилие приведет к социальному равенству (взгляды Д.К. Гэлбрейта и других). Вовсе нет, говорит Бодрийяр. ОП не может существовать без опережающего роста потребностей, который обеспечивается как раз наличием социального неравенства. Без «верха» и «низа» не было бы движения кровотока. Правда, верх, элита ОП – не только и даже не столько просто богатые люди, сколько люди, в наибольшей степени обладающие главными конвертируемыми валютами ОП, а именно: властью, знаниями, культурой и информацией. Именно они задают тон в потреблении, диктуют моду, а уже за ними (никогда, впрочем, не догоняя) следуют средние и низшие слои общества.

При этом статусный характер потребления может обостриться до неприличия, достойного пера Николая Гоголя. Так, Бодрийяр приводит пример, когда шеф уволил подчиненного только за то, что тот купил себе такой же мерс…

Конечно, это анекдот из «западных» 60-х (и нынешних «наших», наверное). Но уже само воспитание в семье закладывает неравенство потребления благ, их качества: одни читают комиксы, другие штудируют классиков, одни ходят на футбол, другие – в оперу, одни дышат миазмами мегаполиса, другие в постели слушают соловьев. И, наконец, одни, высунув язык, несутся за модой, а другие небрежно ей не следуют.

На смену нескромной роскоши нуворишей приходит демонстративная скромность аристократов. И вот тут-то тончайшие оттенки и особенности в стиле потребления служат надежным дресс-кодом, консолидируют «своих» и отсеивают «чужих». Если всего вроде вдосталь и больше того, рафинированная публика придумает новый ход, чтобы не смешиваться с толпой, ведь в тотальном ОП только элита имеет реальное право на индивидуальность. Так, самая известная французская модель (дочь маркиза) душится парфюмом, который уже 20 лет как снят с производства. В сундуках бабки она его, что ли, находит?..

Ну, и в-третьих, Бодрийяр указал, что ОП есть общество СОЦИАЛЬНОГО СГОВОРА, члены которого (сытые по-разному, но всё же сытые и достаточно защищенные) вовсе не хотят потерять свой статус в принципе. Почему априори и склонны к конформизму. Никто не хочет, чтобы этот уютный кокон разрушился, поэтому при всей гласности и демократической склонности покричать в принципе они будут сквозь пальцы смотреть на очевидно несправедливые, но полезные для процветания западного общества вещи, – например, на войну в Ираке или на политику двойных стандартов в отношении Косово.

Ибо (заглянем в суть) это не просто некие досадные траблы, а проявления общих закономерностей функционирования ОП, которые моральной оценке не могут быть подвержены, просто потому что они – его родовые черты.

В-четвертых, Бодрийяр настаивает, что именно сведение действительности к ее знакам позволяет затем выстраивать из этих знаков-ярлыков совершенно другую, удобную для ленивой души реальность. Вспомните: ежевечерне в новостях репортажи с полей сражений и катастроф чередуются с безмятежной рекламой «колгейта» и колготок. Или, как ядовито заметил один западный журналист, если судить по рекламе, в России 90-х не было более жгучих проблем, чем перхоть и месячные… Но ведь во многом благодаря черной магии голубого экрана тогда удалось избежать социальных встрясок…

Увы, в-пятых, Бодрийяр (как человек честный) вынужден констатировать, что такая почти идеально сбалансированная социальная система подвержена коррозии, – и в первую очередь, психологической. Члены «счастливого» ОП пребывают в состоянии хронического стресса, – с одной стороны, из-за жестокой конкуренции внутри этого общества (нужно, кровь из носу, всегда «соответствовать, чтобы не потерять»); с другой, – из-за все более ощутимого давления извне, со стороны всех этих, которые не вписались или (и) «понаехали»…

Отсюда у среднего европейца чувство вины и незащищенности, что позволяет бомжам и неграм Парижа вести себя так, словно они все здесь давно скупили.

И еще один важный аспект. ОП (по-Бодрийяру, во всяком случае) заменяет реальные человеческие отношения дежурными чисто «знаковыми» улыбками, симуляцией заботы о вас (задушевный шепоток слогана: «L’Oreal, Париж, – ведь ты достойна этого!..»)

Итак, «счастливый» член ОП постоянно ощущает, что его потребности и даже интимные желания формируются за него рекламой в определенном (нужном не лично ему, а производству) направлении, что он есть кукла для неких манипуляций. Отсюда так часто встречающиеся чувство тоски, усталости (Бодрийяр называет ее формой скрытой забастовки, протестом против негласного, но стойкого принуждения).

Вот где корни печальной статистики самоубийств в благополучнейшей, тихой Швеции. Вот где причины вспышек индивидуального и массового вандализма в Дании или Штатах…

Любопытно: переводчица Е.А. Самарская в своем послесловии полагает, что черты ОП были… и в позднем СССР. Конечно, стандарты потребления от западных отличались, но основные признаки ОП – все-таки налицо. Существование среди выветрившихся, но все еще комфортных знаков социалистической идеологии, погоня за знаками социального престижа – «дефицитом», погрязание в быту, утрата исторической перспективы (ну и фиг бы с ней, – итак проживем…), тотальный контроль («управдом – друг человека») и глухой протест против всей этой душащей ваты в виде повального пьянства и демонстративного маргинальничанья богемы.

Короче, как в старом анекдоте: в магазинах ничего нет, но холодильники ломятся…

Правда, «сегодня вряд ли можно говорить о существовании в России ОП, так как основная масса населения сведена к биологическому уровню потребления», – пишет Е.А. Самарская (с. 262).

Ну, с этим можно, пожалуй, чуток и поспорить: элементы ОП благодаря нефтедоларовому дождю снова проклюнулись сквозь асфальт родных мегаполисов. Вот только ощущение шаткости, хрупкости этого приятного на сегодня нам статус кво, томит и дразнит…

Уж не ведаю, в какой мере мы еще успеем хлебнуть всех плюсов и минусов общества, которое описал Жан Бодрийяр. Словами из сказки звучит для нас пока высказывание французского экс-премьера Ж. Шабан-Дельмаса: «Речь идет о том, чтобы господствовать над ОП, придав ему дополнение в виде души» (с. 244).

Но и включенные в число счастливчиков, мы вряд ли погрузимся в эйфорию свершившейся светлой сказки. Ибо еще в конце 60-х французский мудрец накаркал: «Мы ждем грубых нашествий и внезапных разрушений, которые столь же непредвидимо, но очевидно, как в мае 1968 г., разобьют…» сплотившийся, было, вокруг нас теплый кокон (с. 244).

Или всё же у истории есть для нас варианты?…

Валерий Бондаренко





О портале | Карта портала | Почта: [email protected]

При полном или частичном использовании материалов
активная ссылка на портал LIBRARY.RU обязательна

 
Яндекс.Метрика
© АНО «Институт информационных инициатив»
© Российская государственная библиотека для молодежи